Уродка: и аз воздам - Геннадий Петрович Авласенко

Но толстой крысе на троне даже этого показалось мало.

– Ты видеть, как надо истинный смирение проявлять, человек! – взвизгнула злобно эта жирная тварь. – Ты испытывать мой терпение долго решила? Или мне приказать свой стража…

– Время придти уже! – перебивая толстуху, воскликнула торжествующе Уигуин.

Дудочка в её лапах пришла в движение, метнулась ко рту… но, вместо неритмичной мелодии (точнее, вместе с ней) из отверстия дудочки вылетел тонкий ядовитый шип, глубоко впиваясь в толстую шею крысы на троне.

Выпучив до предела глаза и ухватившись обеими передними лапами за шею, толстая крыса что-то неразборчиво прохрипела. Кажется, она хотела отдать какую-то команду (ясно, какую!), но сил на это у толстухи уже не осталось. Потом, подавшись вперёд, она грузно рухнула на пол.

Но этого я же не видела. Вскочив на ноги, выхватив из-под одежды спрятанное там оружие древних и, одновременно с этим, поворачиваясь в сторону столпившихся у входа крыс с копьями и духовыми трубками, я сразу же нажала на курок…

И умное оружие послушно загрохотало, чуть дёргаясь в моей руке.

Мне помогла внезапность и то, что сторожевые крысы, после того, как я послушно отбросила в сторону длинноствольное оружие, заметно успокоились и не ждали от нас с Уигуин никаких неприятных сюрпризов. А после того, как я опустилась на колени перед их госпожой, и вообще опустив свои копья и трубки.

Ну а теперь времени на то, чтобы хоть что-либо изменить, у сторожей уже не осталось. Визжа, мечась и падая под убийственным ливнем из огня и металла, они и думать позабыли о собственном оружии. Вообще-то, последних из них, павших на колени и испуганно вздёрнувших вверх передние конечности, можно было бы и пощадить… но я не собиралась этого делать. И не только потому, что именно таким было указание Уигуин.

Оружие замолчало тогда лишь, когда последняя из сторожевых крыс у входа замертво свалилась на залитый кровью каменный пол. А я, перекинув сильно нагревшееся оружие в левую руку, медленно повернулась в сторону трона.

Крысы в серых балахонах, тесно сгрудившиеся вокруг Уигуин, испуганно на меня взирали. Вообще-то, по словах Уигуин, значительная часть крыс-лекарек была в курсе нашего с ней заговора… но, чем чёрт не шутит. А вдруг я, припомнив старые обиды, и с ними сотворю нечто подобное.

Ничего подобного я, разумеется, творить даже не собиралась. Просто сменила почти опустевшую жестянку с цилиндриками на новую, полную, а ту, прежнюю, сунула в боковой карман куртки. Потом повесила оружие на плечо и вытащила из внутреннего кармашка ещё один вариант оружия древних, недавно мною обнаруженный. Совсем даже миниатюрное устройство: ствол, рукоятка, курок… но, тем не менее, весьма и весьма эффективное на коротких дистанциях. Правда, вмещалось в него лишь десять цилиндриков и при каждом выстреле нужно было заново нажимать на спусковой крючок… но сейчас мне именно такое оружие наиболее и подходило…

А Уигуин что-то коротко просвистела на своём неудобоваримом крысином языке и тотчас же столпившиеся вокруг её крысы скинули с себя серые эти балахоны. Но не все…

Где-то около десятка крыс этого не сделали… и все остальные как-то сразу от них отшатнулись.

– Смотреть в оба! – повернувшись ко мне, выкрикнула Уигуин.

И добавила что-то по своему, по крысиному. И, кажется, даже с угрозой.

И с такой же угрозой ответствовала ей одна из оставшихся в балахонах крыс. А потом ещё и выхватила из-под балахона собственную костяную трубочку. И даже едва не успела поднести её ко рту…

Но я была начеку.

Оружие в моей руке прогрохотало один-единственный раз… и крыса, выронив дудочку, тяжело рухнула на пол.

У её соседки, по всей видимости, просто сдали нервы и она, пронзительно вереща, бросилась к выходу. Можно было бы и не убивать её, но…

– Стрелять! – повелительно крикнула Уигуин.

И я выстрелила. В спину бегущей, а потом ещё раз, в еле ползущую и буквально истекающую кровью.

Три цилиндрика я использовала, теперь их в оружии оставалось лишь семь. А крыс в серых балахонах – восемь…

Впрочем, уже меньше. Вот одна из крыс скинула балахон, за ней вторая. Потом ещё две… и все, скинувшие это длинное мешковатое одеяние, сразу же, опустившись на четыре конечности, подползали к Уигуин. Потом они вновь поднимались на задние лапы… и Уигуин с каждой из них обнюхивалась. То ли это ритуал такой был, то ли таким странным образом моя хвостатая приятельница пыталась выявить степень искренности крыс-перебежчиков.

Но четыре оставшиеся крысы балахонов так и не скинули. Они просто стояли, высоко подняв головы, и со злобой и даже ненавистью взирали на Уигуин. Даже странно: убивать их собиралась именно я, но ни одна из будущих жертв даже голову в мою сторону не повернула.

Зато Уигуин повернулась ко мне и кивком головы приказала: заканчивай, мол!

И я закончила. Без всяких, впрочем, угрызений совести.

А потом сунула маленькое оружие в карман и, нагнувшись, подхватила с пола длинноствольную штуковину.

– Коридор! – напомнила мне Уигуин, хоть я и сама помнила о коридоре.

Кроме того входа, через который мы сюда вошли, имелся и ещё одни, внутренний. Но не примитивный, деревянно-земляной, а тоже, кажется, оставленный в наследство моими многоуважаемыми предками.

Могли ли они думать, сооружая в тех далёкие времена все эти подземные сооружения, что наследниками этими окажутся не люди, а крысы?! И что люди, их далёкие потомки, разделятся на две совершенно непохожие и даже враждующие между собой расы…

Подойдя к этому коридору и с некоторым усилием приотворив чуть тронутую ржавчиной металлическую дверь, я осторожно выглянула наружу.

Тишина. Пока, во всяком случае.

А в это время Уигуин, наклонившись, сорвала с мёртвой крысы, лежащей у трона, её пурпурный плащ… и я сразу же решила, что сейчас она накинет плащ этот себе на плечи. А что, так и должно было быть, по крайней мере, по моему, человеческому разумению.

Но я ошиблась. Окинув пристальным и оценивающим каким-то взглядом столпившихся вокруг крыс, Уигуин подошла к одной из них и протянула ей плащ. И низко склонилось при этом. А все крысы, столпившиеся вокруг, разом и восторженно запищали.

Этот их истошный писк едва мне не помешал. Впрочем, Уигуин, вовремя расслышав приближающуюся опасность (а ведь ей-то весь этот гам должен был вообще все посторонние звуки заглушить!) и, растолкав обступивших новую обладательницу пурпурного балахона крыс, рванулась ко мне. В руках у лекарки вновь было её неизменное копьё.

– Они